 |
 |
|
|
|
|
<< - вернуться на главную || << - вернуться к списку статей Лев
Игошев Ревнители знаменного роспева нередко с пренебрежением отзываются о позднейших, сокращенных его вариантах, возникших в церковной практике. При этом как-то упускается из виду то, что знаменный роспев не всегда был таким преухищренным и извилистым, каким он дошел до нас по рукописям к. XV – XVII веков. Более ранние его образцы как раз характерны строгостью и преобладанием речитатива. Вряд ли нужно здесь повторять все то, что давно уже сказано многими исследователями – от Бражникова до Келдыша. И только приблизительно в конце XV века знаменный роспев обрастает всеми этими столь привычными для нас бесконечными опеваниями. Впрочем, автор этих строк в одном из более ранних материалов постарался установить возможные корни таких излишеств. Как известно, в сокращенных вариантах знаменный роспев изменяется двояким образом. Насколько мы можем судить по Обиходу 1892 г., в котором приведены как канонический знаменный, так и сокращенный, бытовавший в то время вариант воскресных ирмосов (см., например, лл. 63 – 74 об.), в сокращенном виде некоторые попевки полного вида совершенно изменяются. Это говорит об исчезновении традиции. Наоборот, некоторые попевки просто сокращаются; из них убираются всевозможные опевания, коими столь богат знаменный роспев. Особенно это заметно по ирмосам второго гласа (в основе “бытового” напева ирмосов ряда других гласов, как, например, третьего, лежит НЕ знаменный, а ГРЕЧЕСКИЙ роспев). Пример 1, в котором сравнивается попевка воскресного ирмоса первой песни второго гласа “Во глубине” (слова “Во глубине постла иногда”) в ее знаменном (Обиход, л. 63) и сокращенном (лл. 73 об. – 74) виде, убеждает нас в этом. И это – не единичный случай сохранения контура при убирании украшений. Данная попевка преобразовалась в свой сокращенный (практически такой же) вид также в следующих ирмосах воскресных: песнь 5 “Ходатай Богу”, слова “человеком был еси Христе Боже” (лл. 63 об. – 74), песнь 7 “Богопротивно веление”, слова “беззаконующаго мучителя” (лл. 63 об., 74 об.), песнь 8 “Пещь иногда”, слова “действо разделяше” (лл. 63 об.-64 – 74 об.), а также слова “халдеи опаляющая” (лл. 64 – 74 об.), песнь 9 “Безначальна Родителя”, слова “воплощся от Девы, нам явися” (лл. 64 – 74 об.), а также “собрати расточеныя” (лл. те же). По нашему мнению, такое количество примеров позволяет говорить о закономерности преобразования. К сожалению, ограниченные рамки доступных нам источников не позволяют провести такое же сравнение в отношении всех или хотя бы большинства ирмосов второго гласа – но и приведенные примеры могут служить надежным свидетельством. Как неоднократно говорил ряд исследователей (для примера можно назвать как М. Г. Школьник, посвятившую этому вопросу свою диссертацию (“Проблемы реконструкции знаменного роспева XII – XVII веков”, канд. дисс., М., 1996), так и автора этих строк ([Без названия], “Духовные ответы”, вып. 8, М., 1997, с. 17-22; [Без названия], “Духовные ответы”, вып. 15, М., 2001, с. 33-42)), в знаменном роспеве сохраняются многие контуры его первоисточника – византийских напевов XII века. Особенно хорошо это видно по византийскому ирмологу XII века, факсимильно изданному Л. Тардо в Риме в 1950 г. в серии Monumenta Musicae Byzantinae. Разумеется, не во всех местах попевки знаменного роспева сохранили контур своего византийского первоисточника. Но все же некоторые соответствия установимы. Так, в знаменном варианте ирмосов “Преестественно плотию” (те же слова) и “О подобии злате” (те же слова) находится та же попевка (Ирмологий, М., Синод. изд., 1890, лл. 44, 48). Расшифровывая византийские варианты как этих ирмосов, так и названного выше ирмоса “Во глубине” по ирмологу Тардо (лл. 29, 31, 43), легко увидеть, что знаменная попевка представляет собой просто весьма расширенный вариант византийской. На примере 2 отображено это соответствие (Ирмологий, л. 48, Тардо, л. 43; слова “Преестественно плотию”; расшифровка византийского варианта наша. – Л. И.). А теперь сравним все три образца. Сравним относительно лаконичный вариант византийского первоисточника, восходящего, по преданию, к самому Иоанну Дамаскину, раздутый и утяжеленный вариант знаменного роспева традиции XV-XVII веков, сохраненный в синодальных изданиях, и вариант, рожденный реальной церковно-певческой практикой XVIII-XIX веков Русской Православной Церкви. Какой русский вариант ближе к византийскому первоисточнику? Последний, сокращенный, общеизвестный. Значит, в синодальный период (может, и несколько ранее) произошло своего рода очищение древнего напева от всех серег-колец, рюшечек-оборочек – и в России, именно в период партесов, зазвучала византийская лаконичность… Комментарии нужны?
|
